Ровно три недели военный преступник путин и его деревянные солдаты творят зверства на территории Украины. Оккупанты не могут противостоять нашим Защитникам, поэтому используют все немыслимые грязные способы — бомбят дома, больницы, школы и детские сады, убивают мирное население, прикрываются людьми, как живым щитом.
В реалиях, где рашисты пытаются запугать и ударить по самому больному, важно понимать: нельзя раскрывать местоположение убежищ, больниц, детских садов и других мест, где могут находиться люди. Международное право для убийц — пустой звук, они будут стараться ударить по тем местам, которые мы стараемся максимально уберечь.
Яркий тому пример — театр в Мариуполе. Он служил укрытием для сотен гражданских, о чём сообщали в новостях. Рядом с ним большими буквами написали “ДЕТИ” в надежде, что террористы не станут наносить удары. Но произошло совсем наоборот.
Главное управление разведки минобороны Украины предупреждает:
“Необходимо исключить фото- и видеофиксацию, распространение в медиа точной территориальной привязки бомбоубежищ (мест укрытия гражданского населения), чтобы усложненить для противника получение информации из открытых источников для нанесения ракетно-бомбовых ударов по гражданской инфраструктуре”.
Для большего понимания приведём текст украинской писательницы Оксаны Забужко, которым она поделилась в своём Facebook:
“Геноцид – это московский способ ведения войны, и так было, есть и будет, пока Москва остаётся Москвой. Комментарий (из вторых рук) от врача, работавшего в Сирии, прислали мне ночью польские друзья, ошеломленные преступлением в Мариуполе, перевожу главное:
“…они бомбили прежде всего больницы, детсады, всю необходимую для выживания инфраструктуру, чтобы вызвать гуманитарный кризис…
Единственным способом уберечь в сирийском городе санитарный пункт от налета российской авиации было скрыть, что это санитарный пункт. В то же время подавать его координаты наблюдателям ООН было просто самоубийством, потому что тогда его обозначали на картах как медицинское учреждение (с точки зрения права неприкосновенное), и оно немедленно становилось объектом атаки. Этот альтернативный способ ведения войны российские силы разработали и применяли до сих пор в “менее важных” местах, как Чечня, Грузия или Сирия, а теперь просто ткнули нас в него носом…” (С)
Мне кажется, это важно понимать: театр в Мариуполе орки бомбили умышленно – именно потому, что ЗНАЛИ, что там убежище.
А отсюда вывод: нам всем нужно быть максимально осторожными с представлением информации обо всех жизненно важных “точках” городской инфраструктуры. Постоянно помнить, что наши больницы, детсады и бомбоубежища – это для орков ЦЕЛИ. Не ляпать о них по-мирному беззаботно, шифровать местонахождение в разговорах по телефону и соцсетям. Учитесь языку войны.
И перестаньте уже, наконец, их упрекать, как малышей в ясельной группе “ай-яй-яй, смотрите, что вы натворили, и не стыдно ли вам?..” Им не должно быть стыдно. Им должно быть страшно. Другого способа остановить террористическую армию не существует”.
Кристина Лях
