Бог за решеткой: какими видит осужденных криворожских тюрем православный священник

В народе говорят: “От тюрьмы и сумы не зарекайся”. Не будем рассуждать о том, какие пороки или случайности привели того или иного человека в места не столь отдаленные. Важно, что это другой, живущий по своим законам мир. И вот в этот мир приходит человек, чье мировоззрение в корне отличается от мировоззрения обитателей этого мира. Священник Иван Руденко именно такой.

Он рассказал Информатору о “людях за решеткой”

Сколько лет Вы уже служите священником?

Да как закончил семинарию, так и служу.

Что Вы испытывали, когда в первый раз пришли в СИЗО и в исправительную колонию?

Слово Боже нужно нести, не туда, где тебе удобно, а там где оно необходимо. Помню, когда я приехал на первую встречу с осужденными, то был смущен. С одной стороны я понимал, насколько это тяжелая миссия, а с другой, я видел, настолько она важна. Я боялся не столько трудностей, сколько того, что мне не хватит духовного опыта. В то время мне было лет 23-25, приблизительно так. И вот, однажды, когда я собирался на служение в колонию, я пересматривал свою библиотеку в поисках нужных книг (кстати, я тогда перечел много и светской литературы разного рода криминальные романы. Такие, как («Собор без крестов» «Один на льдине» «Я вор» и другие).  Так вот открывая одну из них, я нашел старую христианскую открытку на которой было написано «Бог не избирает сильных, Бог дает силу тем кого избрал». Я это воспринял как ответ на мои молитвы. То было мгновение, когда я решил, что я должен этот крест взять.

Как Вас встретили люди, мягко говоря, не самых высоких моральных принципов?

Любое собрание людей – это срез общества. Как на свободе случаются разные люди с разными взглядами, так и там. По-видимому, единственное отличие заключается в том, что люди там чувствуют острее фальшь, наигранность.  Еще добавляется ко всему этому страх, что я могу наши, иногда откровенные разговоры, передать органам. Поэтому трудно было завоевать доверие, но с Божьей помощью, все хорошо.

Как Вы сумели наладить с ними диалог?

На этот вопрос уже частично отвечал выше. Более детально трудно сказать. Просто честно выполняй долг, положенный на тебя Богом. Люби тех с кем работаешь и  помни, что перед тобой человек, образ Божий. И ради этого человека, Бог шел на Голгофу, умер и воскрес. А то, что он (человек) скатился в грех, то от этого никто не застрахован. Наша проблема в том, что мы не разделяем грех и человека.  Видя, что человек выпивает, мы называем его пьяницей, если крадет  – вором и тому подобное. Мы не хотим видеть за грехом образ Божий. Представьте, что вы приехали на собственной машине к двору, оставили на улице, а выйдя из утра увидели, что кто-то ночью ее всю обмазал грязью, большим толстым слоем, какие наши действия? Скажем фу, вызовем мусорщиков и выкинем? Будем ли отмывать и вытирать? Обычно будем мыть, потому, что машина хотя и грязная, но не перестала быть машиной. Почему же, относясь так к неживой машине, мы совсем этого не делаем по отношению к вечной человеческой душе. Да, грязной, больной, изуродованной грехом, но все же человеческой душе, мы сначала ставим тавро греха, а затем клеймим того кто упал  в этот грех. И очень часто, или с помощью общества, или с его молчаливого согласия.

Расскажите об одном-двух интересных случаях, происшедших с Вами в тюрьме?

Интересные случаи были, но 90 процентов моего общения, это личный контакт на грани исповеди.  Поэтому все эти случаи принадлежат не мне, поэтому не мне о них рассказывать.

А с каким проблемами к Вам чаще всего обращаются заключенные?

Самое интересное, что не с материальными. Разве что иногда попросят принести пачку чая. В основном это ненужность, одиночество и те самые вредные привычки, которые привели их в места не столь отдаленные. Они воспринимают церковь, как своего рода волшебную палочку. Вот помолимся мы, и он навсегда завяжет с наркотиками, к нему вернется жена, вновь полюбят родители. Но ведь это не так. Трудиться, ради того, чтобы в тебя вновь поверили окружающие, приходится самому. Некоторым некуда после тюрьмы возвращаться. Близкие за время отсутствия осужденного успевают продать жилье и уехать в неизвестном направлении, а системы реабилитации в нашей стране не существует. Разные у всех проблемы.

Не кажется ли Вам, что многим из этих людей Вера нужна только там, за решеткой, своего рода отдушина, а на свободе они легко берутся за старое? Вы отслеживаете судьбы тех ваших подопечных из колонии, которые уже освободились?

Да, есть разные люди. Есть те, кто приходит из любопытства, чтобы что-то получить. А кто-то идет к Богу. Но даже те, кто приходит просто так, равно являются участниками служб, разговоров, наставлений. Поэтому даже такое присутствие важно. Однажды был случай, подходит осужденный и благодарит меня. Я его не узнал, и спрашиваю: “За что благодарите?” И вот он рассказал, что однажды, под воздействием наркотиков, он почти решился на убийство, а затем вспомнил, как на одной из служб в тюрьме, мы разбирали и анализировали писание на тему убийства, почему это страшный грех. И именно это его тогда и остановило. А он как раз и был одним из тех, кто ходил в Храм просто так.

Вы совершаете обряды венчания в тюрьме. Недавно даже обвенчали пожизненно заключенного? Не кажется ли Вам, что такую «семью на расстоянии» семьей назвать трудно и нужна она лишь одному мужчине ради получения посылок с продуктами?

Люди разные, мотивы разные. За свою практику я обвенчал много осужденных. Кое-кто уже и забыл, что когда-то венчался, а некоторые именно при совете жены и ответственности перед Богом, изменил свою жизнь, и в настоящий момент живут, как практикующие христиане (ходят в церковь, приводят своих детей). Мне досадно, что процент венчаний в мужской колонии на много выше, чем в женской. Это обусловлено тем, что женщина принимает решение по большей части сердцем, а мужчины более материалистичны, и это наша беда. Я даже скажу что женщины, которые поверили осужденным и создали семьи, «перевоспитывали» многих. Многие были спасены женской любовью. И по этому поводу могу сказать что мы, как общество, неверно относимся к осужденным. Мы пытаемся их изолировать, с помощью силы и ограничений перевоспитывать. По моему мнению, нам не нужна жесткая изоляция. Нужно наоборот, чтобы очутившись за забором физически, дать возможность виртуального присутствия в жизни. Дать понять, что наказание заключается не в том, что с ними никто не хочет иметь дела, что теперь он преступник и это навсегда, а в том, что человек в дальнейшем может стать любящим сыном, отцом или матерю, любимым ребенком или чей-то половинкой. Единственное, что мешает продолжать жить полной жизнью, это его личная глупость, которая временно человека изолировала от общества, а не то, что общество тебя навсегда изолировало от себя.

Как относятся к Вашим визитам руководство исправительных учреждений?

Руководство всегда способствует. По крайней мере, я с другим не сталкивался

Верите ли Вы в то, что Вера в Бога может совершить перерождение человека в принципе? Сколько Вы знаете таких примеров? Расскажите хотя бы об одном человека, ставшим из преступника нормальным человеком.

Конечно, верю. Вы бы могли 20 лет своей жизни положить на то, во что не верите (и что не только не приносит дохода, а еще и свои средства вкладывать в эту миссию). Примеров людей, которые изменили свою жизнь много. Среди моих прихожан в храме в городе, есть те кто уже много лет не принимает наркотики, есть те, кто стал монахом, один даже принял в монастыре сан, многие начали жизнь заново. Но есть и те, которые снова возвращаются в колонию. Но даже они возвращаются другими и преступления их другие. Ну и есть те, кто никак не изменяется, но таких меньшинство.

Алена Свиридова